Уникальный природный район – Подмосковье. Берегите его.
Гюстав ухмыльнулся и сделал музыку в плеере по-громче.
Он шел в своем черном плаще, закутавшись в платок, вдыхал свой Dupond и разгребал листья ногами. Порой ветер подхватывал листья и кружил их, зазывая его присоединиться к танцу. Он лишь презрительно хмыкал.
Там, откуда он пришел, все было по-другому. Он скучал, вольюм он макс. Закрывай глаза…
Там были дождь и слякоть, день чудесный. Там модно было вечность ходить под зонтиком и без и мечтать о ней. Там было тепло и уютно, там было много таких, как он. Там на него не пялились, как на музейный экспонат.
Вертер, бедный Вертер.
Там были сосны и порядок. Все строго. Айнц, драй… Там были насморк и головные боли. Там были шум прибоя и серое небо, пронзительный крик чаек, прямо в душу. Открывай глаза…
Могучий дуб, на дубе том листок. Сбавить вольюм. Оглядеться.
Никого. Чащоба. Развилка. Старая заброшенная ветвь жд… осень… Листок.
Националистические призывы к освобождению русского парня, убившего неруся…
Вольюм он макс. Идти, быстро идти, пока тебя не заметили. Люди, человек в спортивном костюме и овчаркой. Джаст тейк ит изи. Раз, два, три…
Странный, долгий, изучающий взгляд. Выключить плеер, прислушаться.
Полная тишина. Полная совсем. Прямо аж много этой тишины, она давит. Глубокий вдох-выдох. Звуки. Птицы, ветер, листья. Появляются потом. Страх от захватывающей красоты.
Смерть.
Ты один, в поле, воин.
На Гюставе футболка, она липнет телу. Не по-осеннему жарко. Это не ад, не рай, это уникальный природный район…
Он ступает настороженно. Боится. Боится снова умереть от красоты. Легкие облачка прикрывают солнце. Он ложиться в мокрую траву или не траву. Он не знает, что это за растения. У него на родине таких не было. Некоторые экземпляры ему по грудь…
Небо. Он не язычник, но верит, что оно живое.
И говорит с ним, часами, когда никто не слышит.
Березы – странные деревья, но небо сквозь их кроны – восхитительно. Оно играет с ним. Он лишается рассудка. Он пьян.
2-0. не в его пользу.
Сказки, милые добрые сказки. У него всегда в голове укладывалось, как в лесу может жить волк, который съест бабушку, как Хансель и Грета могут по нему ходить, как появляются пряничные домики. Но никогда не понимал про кисельные берега, бабу ягу, кощея бессмертного, лешего, соловья разбойника и неведомые дорожки.
Гюстав оглянулся, оглядел поле и ступил на тропинку.